Странная была суббота. Очень странная.
воскМастер-класс по созданию гипсовых фигурок повеселил и в тоже время...
Жутковато. С морозом по коже и какой-то игрой в слова.
Алый воск быстро застывает на коже. И получаются восковые перчатки.
- Надо вложить в гипс что-нибудь.
-Мы лучше в воск. Гипсовую фигурку не используют в заговоре.
-А зачем вам заговоры?
-Это мооодно...
Смех, но черные глаза внимательно смотрят за каждым изготовителем.
Не хочется гипса. Тоже по душе больше воск. Просто бездумно мять. Зачем пришла? Не опоздать бы...
Тишина...
И становится страшно. Так и тянет поиграть в восковые куклы и заговоры. Тем более, когда знаешь, кого бы хотелось вылепить. Просыпается что-то внутри...
И чувствуешь себя наполовину живой. Спасибо, что чувствуешь.
-Это пластилин. Просто пластилин. Он в любой момент готов прекратить занятие. Такое ощущение, что сотни раз пожалел, что вообще, согласился провести. Но терпит. Хочется облегчить ему жизнь и уйти. Но останавливают взглядом. Ах, этот взгляд... На один раз. Нормально. Проще так думать и забить на все.
Зато теперь дома кривенькая гипсовая такса. Восковой она мне нравилась больше. Осталось раскрасить.
"Контрабас" спектакль МХАТЛететь по Невскому с цветами и бояться успеть. не хочется декабрьского повторения Москвы. Успела. Есть.
Написать маленькую записочку и вложить в букет.
-Чокнутая фанатка. Усмехается пернатый. Он еще под восковыми приключениями. Ему еще хочется обжигающих капель и покорной, мягкой фигурки в руках. Он не любит се5рость и злиться на меня.
Все равно.
Это наслаждение смотреть спектакль, не думая, что опоздаешь на поезд. Не думая вообще ни о чем. Просто погружаясь в атмосферу.
Хабенский гениален. Нет, честно. Он держал на своей игре весь спектакль. Он сходил с ума, уводя за собой, показывая сколько же ненужного хлама в душе. Но материальное воплощение этого хлама на сцене мешает. Слишком много мусора... непонятного порой.
И все таки сквозь захламленную сцену пробивалось какое-то одиночество. Люди могут быть внешне нормальны, но внутри остается лишь разговор со своим "контрабасом". Вот только по сути за него принимаешь все, кроме него. В какой-то степени это ведь и попытка убежать от себя. От неудобных вещей.
Снова признаюсь, что не читала Зюскинда. Знаю, что конец спектакля отличается от конца книги. В Москве не удалось посмотреть. У нас... Конец странен. По мне. Но звучание контрабаса... Непередаваемо. Мощный звук. Прорвалось.Безумие, хранимые тайны, что-то еще... То, что хранилось внутри вырвалось наружу. И... Опустошение. Это на мой взгляд.
В любом случае спектакль наэлектризовывает. А вкупе с прошедшим перед ним занятием...
Нет... Не об этом.
Приятно было прикоснуться к руке и получить улыбку. Это опять таки же ощущение жизни. Когда стойкое ощущение, что актер еще не вышел из образа.
И очень захотелось посмотреть как он будет выходить. Как в гримерке контрабасист станет просто другим. Один человек станет вторым.
Но за кулисы не приглашают.
А потом шляться до полуночи по Фонтанке... Может и встретился двойник, но прошел мимо.